Анатолий Обыденкин: В этом году вы не приняли участия ни в одном из масштабных фестивалей, претендующих на роль "российского Вудстока". Почему?
Борис Гребенщиков: Мы только что вернулись с фестиваля Разная Музыка в Новосибирске. А на всех остальных не были по самой банальной причине - после большого тура по Волге (и вообще - крайне насыщенного года) мы взяли себе каникулы и воссоединились только в конце августа.

АО: Песни про вас начали писать еще Кинчев и Летов, но последнее время упоминания учащаются. Не обиделись ли вы на Башакова и Феклистова, когда услышали строки про себя в песне "Элис"? Как отреагировали на кавер "Восьмой марты" "2-12-85-06", где расфуфыренные панкушки вставили куплет про то, что у вас не в порядке с головой? Слышали ли посвященную вам новую песню Шевчука?
БГ: Обижаться тут было бы не на что. Вообще-то я не слишком обращаю внимания на упоминания о "Гребенщикове". Мне это просто неинтересно. Если кто-то выдумал себе своего "БГ" и либо его обожает, либо с ним пикируется, не понимаю, какое это может иметь отношение ко мне.
По моему, гораздо интереснее просто создавать новую музыку.

АО: Чем, на ваш взгляд, руководствуются люди, подобные группе "Гостья из будущего", распуская глупые слухи про совместные концерты? Насколько часто приходится сталкиваться с подобными вещами и как вы на них реагируете?
БГ: С Гостями Из Будущего у нас на самом деле очень давно случился разговор о том, что они хотят записать что-то вместе со мной. Но пока что мне так и не пришло в голову, ЧТО именно мы могли бы записать вместе.

АО: Про вас и ваше творчество написано несколько книг, во всяком случае я знаю книги Смирнова, Гаккеля и Соловьева (последняя, кажется, так и не вышла). Не могли бы вы сказать о плюсах и минусах каждой? Чья мифология кажется наиболее симпатичной?
БГ: У меня своя мифология, и она в тысячи раз интереснее того, что про меня можно написать. Ведь никто не знает того, как все происходит на самом деле.

АО: В начале 90-х вы часто делились с журналистами (особенно, провинциальными) подробностями того, что Америка от Калифорнии до Аляски усажена пейотовыми кактусами, а род Гребенщиковых курирует Россию, начиная со временем Ивана Грозного и т.д. и т.п. Куда делись ваши замечательные "телеги"? Вообще, как у вас появился этот "жанр" - под влиянием Курехина или самостоятельно?
БГ: Мы с Курехиным на этом и сошлись. И "телегами" это никогда не было. Все эти истории - малоизвестные аспекты чистой правды.

АО: Как строятся взаимоотношения с "братьми по статусу" (Шевчук, Макаревич, Романов, Шахрин и т.д.) в свете концепции взаимодействия орального, анального и вытесняющего вау-факторов?
БГ: У меня со школы было сложно с "концепциями". А взаимоотношения с вышеперечисленными (кроме Романова, которого я, к сожалению, не знаю) очень хорошие. Только по какому-такому статусу мы "братья"?
В список можно добавить еще Текилу, Сплина, Настю, Короля и Шута, Сашу Скляра, Макса Леонидова и др. Мне вообще нравятся симпатичные люди, которые делают что-то свое.

АО: Где бы вы ни были, даже из Тибета постоянно возвращаетесь в страну, где "лодки все тонут и тонут, а башни горят и горят", душатся независимые СМИ, а в литературе, кроме Пелевина, и отметить практически некого. Не надоело?
БГ: Мы здесь нужны, а это для меня самое главное. И я люблю Россию, просто никак не могу понять, за что именно. И все равно люблю.

АО: Я слышал, что когда несколько лет назад журналисты "Взгляда" предложили вам сыграть концерт в Грозном, вы ответили, что не собираетесь поддерживать боевой дух оккупационной армии. Что вы думаете о чеченской войне сейчас?
БГ: Я плохо думаю об этой войне - с обеих сторон. Мне очень не нравятся те, кто на ней наживаются. И мне еще больше не нравятся те, кто посылает на смерть молодых ребят.
Именно это я и сказал журналистам из"Взгляда".

АО: Вы уже выпустили альбомы авторов, на творчестве которых росли (Окуджава, Вертинский). Нет ли желания записать песни так любимого в детстве Клячкина?
БГ: Меня просили об этом (и не только про Клячкина), но пока что мы пишем свой новый альбом и думаем только об этом.
А песни Клячкина - при всем уважении к нему - для меня все-таки прочно остались в прошлом.

АО: Есть определенный разряд ваших поклонников, готовых вставить букву "о" между "б" и "г". Чего вам не хватает, чтобы это сравнение не казалось кощунством?
БГ: Я очень хорошо знаю, что я человек. А что до песен, то хорошие песни могут помочь людям увидеть божественное в самих себе, и это неплохо.

АО: В одном из интервью вы сказали, что хотели бы стать святым, но временами создается ощущение, что уже 20 лет ходите по кругу, разными словами говоря об одном и том же - меняются только используемые системы понятий. Не изменилась ли ваша цель и, - если нет, - то, по вашей же самооценке, достаточное ли прикладывается усилий для ее реализации? А то кажется, что вы время от времени осмеливаетесь приоткрыть дверцу своего сознания, чтобы впустить туда всю боль и неустроенность нашего мира, но тут же с испугом захлопываете, осознав подлинные масштабы такого переживания. Может быть, стоит распахнуть эту дверцу пошире и не закрывать (как это сделали Янка и Башлачев, например)? Или вы считаете, что подобный крест вам не по силам и итог будет тем же, что и у упомянутых людей?
БГ: Так называемые "боль и неустроенность" мира существуют только в нашем сознании.
Пример - что бы все мы делали, оказавшись в раю? Не поняли бы, что это за фигня и сбежали бы оттуда. Ясность и чистота - только в нашем собственном сознании - и боль тоже.
Каждый видит то, что хочет. И с этим работает.

АО: Если соберетесь выпускать the best по типу альбома "Чайфа" "Симпатии" - что туда войдет?
БГ: Скоро сами увидите.

АО: Ваше отношение к формату "Нашего радио". Допустимо ли называть "русским роком" генерацию групп типа "Мумий тролль", "Би 2", "Танцы минус" и т.д., и считать их наследниками групп 80-х?
БГ: Каждое время заслуживает свою музыку. Вряд ли Мумий Тролль можно назвать "тибетским джазом", а Танцы минус - новозеландским электроавангардом.

АО: Возможно, я плохо информирован, но, по-моему, в последнее время вы пишете исключительно песни. Почему не было никаких прозаических опытов после сказки "Иван и Данила" и чисто поэтических после "Иннокентиниады"?
БГ: Все было, но мы выпускаем только удачные вещи.

АО: На какой стадии находится работа по переводу буддийских авторов?
БГ: Я являюсь представителем тибетского издательства "Ранджунг Еше" в России, и в основном проверяю чужие переводы. То, что я перевел, я переводил тогда только потому, что не было качественных переводом буддийских мастеров. Теперь появилось много хороших переводчиков.
Мои переводы есть у нас на сайте.

АО: Лет семь назад купил в киоске звукозаписи кассету "Гребенщиков'76" с песнями "Пирог со свечами", "Я звоню" и т.д. Сходство песен с вашим ранним творчеством - необычайное, действительно легко перепутать, но позже я узнал, что автор песен - Шамиль Абряров. Похожая история произошла с некой киевской девушкой Никой, песни которой дописывались к записями Янки под видом ее неизвестных песен. Слышали ли вы Абрярова и что можете сказать по поводу явления вообще? Я, например, недавно услышал теорию о том, что когда появляется некий message, то существуют "запасные" на случай, если выйдет из строя "основной игрок".
БГ:Записи я слышал, и внешнее сходство просто удивительное. Суть, правда, совсем другая.

АО: Вы, по-моему, самый интервьюируемый из отечественных музыкантов и деятелей культуры в целом. Никогда не считали, сколько, хотя бы примерно, дали интервью за свою жизнь?
БГ: Записывать песни гораздо интереснее, чем давать интервью.
Talk is cheap.

АО: А газеты вы читаете?
БГ: А зачем?

АО: Как отдыхалось (если отдыхалось) и как думаете провести "осенне-зимний период"?
БГ: Я провалялся три неделе на пляже в Коктебеле и теперь рвусь в студию. Куда завтра и пойду. К Новому году будет новый альбом, весь написанный и записанный в теперешнем тысячелетии.